Генерал Олег Трошин считает, что его ведомство информационно атаковали - Евгений Малышев

04 декабря 2017, 17:38
Руководитель Следственного управления Следственного Комитета России по Пензенской области генерал Олег Трошин допускает, что в отношении возглавляемого им ведомства и его лично предпринята информационная атака.

Поводом для такого рода предположений именитого силовика Пензы стали материалы небезызвестного Михаила Глебова, которые он принес в "Улицу Московскую", переоценивая известные публично факты, связанные с расследованием темы салона "Юго-Западный".

С разрешения редакции Валентина Мануйлова Бюро The Penza Post посчитало возможным, с учетом резонансности темы, опубликовать материал "УМ" в качестве репоста с изложением позиции генерала Олега Трошина.

 

"Две недели назад наше издание начало проверку сведений, что изложены в письме за подписью Михаила Глебова, который является владельцем скандально известного автосалона «Юго-Западный».

Письмо Михаила Глебова адресовано главному редактору «УМ» Валентину Мануйлову. В нём содержатся сведения, которые, в случае их соответствия действительности, компрометируют ряд высокопоставленных сотрудников СУ СКР по Пензенской области.

29 ноября заместитель главного редактора «УМ» Евгений Малышев встретился с Олегом Трошиным, чтобы предоставить ему право на ответ и выслушать его комментарий.

Встреча проходила в рабочем кабинете руководителя СУ СКР по Пензенской области в присутствии руководителя пресс-службы управления Татьяны Махницкой и длилась порядка 50 минут.

Евгений Малышев фиксировал разговор на диктофон, а Татьяна Махницкая – на видеокамеру.
«УМ» решила опубликовать этот разговор в аутентичном виде, убрав при этом фамилии персонажей, вина которых не доказана вступившим в законную силу приговором суда.

Трошин: Вы должны понимать, что следователи отдела по расследованию особо важных дел расследуют уголовные дела особого резонанса и особой сложности. И любые заявления, которые не имеют под собой почвы какой-либо, могут расцениваться как оказание воздействия на органы следствия, на воспрепятствование законной деятельности следователя при расследовании уголовных дел.
Более того, я разъясняю Вам уголовную ответственность по ст. 306 за заведомо ложный донос. Поэтому убедительно Вас прошу ссылаться на конкретные источники, дабы это не исходило от Вас.
Малышев: Я благодарен Вам за то, что согласились со мной встретиться. Понимаю прекрасно, что речь идёт о следователях не простых, и возможны какие-то провокации. Поэтому я добивался две недели того, чтобы встретиться.
У нас есть информация, она поступила от Михаила Глебова, хорошо Вам известного.
Трошин: А информация зафиксирована?
Малышев: Информация зафиксирована.
Трошин: На аудио? На видео?
Малышев: Аудио и бумажный носитель, собственноручно им написано.
Трошин: Вы можете представить сюда мне это?
Малышев: После публикации.
Трошин: Ну, рассказывайте.
Малышев: Михаил Глебов, которого задержали, как я понимаю, 2 ноября 2017 г. за автоподставы и мошеннические дела со страховыми выплатами, заявляет, что минимум 7 эпизодов были совершены им по прямому указанию (фамилия следователя №1), который, по его словам, занимался фиктивными угонами и обналичивал те деньги, которые выплачивали страховые компании.
Трошин: И как это происходило?
Малышев: Не буду вдаваться в подробности.
Трошин: Мне это нужно, чтобы я смог среагировать на это надлежащим образом.
Малышев: Эти преступления совершались в 2015 и 2016 гг. Помимо (фамилия следователя № 1), в этих показаниях фигурирует тогдашний прокурор (фамилия одного из бывших районных прокуроров), у него один эпизод с совершением автомобильной подставы.
Когда я с Татьяной Сергеевной (Махницкой – «УМ») разговаривал по телефону 21 ноября, она сказала, что вам об этих фактах известно.
Трошин: Речь о других фактах шла совершенно. Потому что доводили информацию до нас несколько иного рода. То, что Вы сейчас говорите, – я вообще впервые об этом слышу.
Малышев: Я могу задать вопрос, какого рода информацию доводили?
Трошин: Нет.
Малышев: В том плане, может ли это быть, например, информационной атакой на Следственный Комитет?
Трошин: То, что доводилось, это наши внутренние дела, они никакого отношения к этой ситуации не имеют.
Малышев: А (фамилия следователя № 1) сейчас находится в должности?
Трошин: Да, он работает следователем по особо важным делам в (номер отдела).
Малышев: В том числе в показаниях Глебова содержатся сведения про (фамилия следователя № 2). Он рассказывает некоторые вещи, как расследовалось уголовное дело по салону «Юго-Западный».

В частности, что в тот момент, когда дело находилось здесь, (фамилия следователя № 2) поменял свой автомобиль «Форд» на «Мерседес GLK», который был куплен в Саратове. Более того, Глебова то ли просили, то ли заставляли осматривать этот автомобиль, оценить его стоимость.

По его словам, (фамилия следователя № 2) приобрёл этот автомобиль гораздо дешевле, чем он стоил на самом деле.
Трошин: У кого приобрёл?
Малышев: У (фамилия бывшего депутата Пензенской городской Думы и крупного транспортника). Как я понимаю, его почти подарили. И при стоимости автомобиля в миллион рублей (фамилия следователя № 2) заплатил за него порядка 300 тыс. руб.
Трошин: А Глебов-то откуда об этом знает?
Малышев: Как он сам описывает, он достаточно часто здесь бывал, поскольку здесь расследовалось его уголовное дело…
Трошин: И при нём все эти разговоры….
Малышев: И при нём всё это совершалось.
Трошин: То есть он особо доверенное лицо был?
Малышев: Получается, что так.
Трошин: А сейчас он переобулся.
Малышев: Поймите меня правильно, я рассказываю то, что прочитал и лично от него услышал.
Есть информация от него, как было выведено уголовное дело из полиции в Следственный Комитет.
Трошин: Ну, секрета нет никакого здесь абсолютно. Решение о передаче этого уголовного дела принималось не нами, а прокуратурой. Мы приняли его к производству, мы его расследовали, обвинительное заключение было утверждено тем же самым прокурором, была проверена законность всех принятых решений.

Да, по нашему ходатайству это дело передавалось, я не скрываю. Здесь никакого секрета нет. Дело расследовалось и направлено было в суд, утверждено обвинительное заключение и поддержано государственным обвинением. Здесь никакого секрета нет. А интерпретировать это всё можно как угодно.

Малышев: По словам Глебова, в тот момент, когда он находился под домашним арестом в 2015 г., к нему приезжал (фамилия следователя № 2) и беседовал с ним на предмет того, как это уголовное дело перевести из полиции в Следственный Комитет.

И тогда же, по словам Глебова, была придумана эта схема, что надо завысить неуплату налогов и дойти до 600 тыс. руб. Для этого было прибавлено количество пассажирских мест в автомобилях, которые работали на ООО «Автокомбинат» (которым в своё время владел Михаил Глебов – «УМ»). И тем самым было, по словам Глебова, по сути, сфабриковано это уголовное дело.

Кроме того, Глебов говорит, что ни один из следователей Следственного Комитета не допрашивал его в рамках уголовного дела по неуплате налогов.

По его версии, это дело было прикрытием, чтобы перевести основное дело. И главной целью перевода из полиции в Следственный Комитет…
Трошин: Для чего? Для чего?
Малышев: Для того, чтобы помочь (фамилия очень известного предпринимателя) вернуть те деньги, которые были вложены в совместный бизнес с Михаилом Глебовым. По словам Глебова, (фамилия очень известного предпринимателя) вывел в результате всего этого 16 млн руб. и 2 земельных участка. Вывел из тех денег, которые были украдены в результате продажи ООО «Автокомбинат», когда Глебов находился под следствием. И об этом Вы, кстати, говорили в июле 2016 г. на пресс-конференции.

Вот такую я информацию получил. Мне с ней непросто сейчас жить, мне её непросто опубликовать. Но, тем не менее, поймите меня правильно, я считаю её резонансной. И я хочу, чтобы Вы её как-то прокомментировали.

Трошин: Вы сами-то подумайте… Давайте эту ситуацию разложим.
Было какое-то время, когда пришла жена Глебова ко мне на приём в слезах, в истерике, что незаконно привлекают к уголовной ответственности и т. д. Я ей поверил. Это дело было передано нам сюда, понимаете?

Тот механизм, о котором говорит Глебов, он передёрнут. Действительно, для того чтобы передача уголовного дела была объективной, безусловно, необходим повод, законные основания для передачи. Эти законные основания Глебов сам в своём заявлении нам изложил, САМ выдал эту схему уклонения от уплаты налогов. Она была проверена, полностью расследована, на 100% доказана.

Кстати, он 600 тыс. руб. возместил в ходе расследования уголовного дела. Это всё было объективно расследовано, и законность вот этого была проверена потом надзорным ведомством. И претензий к нам никаких не было.
Всё, что касается этих интерпретаций Глебова о том, что…

Честно говоря, знаете, мне жаль этого человека. Мне его искренне жаль. Что можно было с ним сделать для того, чтобы эти слова, которые сейчас звучат якобы от него… Потому что я не видел носителя, не знаю, на самом ли деле он всё это говорил…
Что нужно было с ним сделать, чтобы он выдал ту информацию в отношении тех людей, которые, по сути дела, защитили его честь и достоинство? Для меня сложно это понять. Как это расценить? Как низость? Ещё как-то по-другому? Очень сложно.

Но я его просто искренне жалею.

Подлец тот, кто это всё инсценировал. Насколько я знаю, Глебов находится сейчас под охраной защиты свидетелей. То есть он стал из врага… 

Кстати, а почему вы с ним ни разу интервью не брали, когда мы расследовали уголовное дело? Вы его 2 года обливали дерьмом, по-другому я сказать не могу, вместе с нами. Называли его преступником.

И вдруг сейчас вы, абсолютно доверяя его словам, приходите и говорите эти слова в отношении следователей, которые в настоящий момент расследуют уголовные дела, самые серьёзные, самые сложные уголовные дела. В том числе по высокопоставленным должностным лицам нашей губернии.

А (фамилия следователя № 1), кстати, расследовал уголовное дело в отношении бывшего начальника УВД и довёл его до конца, до логического завершения. Вам это ни о чём не говорит? В отношении Касимкина довёл до конца, дело прекращено по амнистии.

Он же расследовал уголовное дело в отношении одного из высокопоставленных сотрудников по Белинскому. Расследовал доблестно и довел дело до конца.

Сейчас этим отделом расследуется уголовное дело в отношении двух сотрудников полиции – там, где имеют место фальсификации материалов уголовного дела, где гражданину подкинули патроны. Мы расследуем уголовное дело и выявляем ситуацию. Также приглашают нашего потерпевшего, так называемого, кому патроны подкинули, сажают, включают видеокамеру и получают от него показания. Что якобы прокурор дал ему тысячу рублей и попросил это всё придумать, чтобы в отношении работников полиции были такие показания. Мы исследовали это всё. Это ложь в чистом виде и фабрикация. 

И очень как-то похоже это всё, понимаете? Это похоже на одни и те же методы.
Я пока не хочу обобщать. Но, безусловно, мы проверим всё, что Вы сказали, и дадим надлежащую оценку всему этому хозяйству. И пригласим сюда Глебова для дачи объяснений. Он должен будет объяснить уже нам, понимаете, следственному органу объяснить, что это происходило и как это всё происходило. Он должен будет пояснить, какие показания давались.

Не понимаю вообще, в связи с чем такая шумиха создается?

В связи с тем, что нам было передано конкретное уголовное дело для расследования?
Приведу несколько примеров передачи уголовных дел прокурором, где почему-то никто не возмущался, что нам эти уголовные дела переданы, а они носят особую значимость.

В частности, было возбуждено уголовное дело: 21 эпизод преступной деятельности по незаконному завладению жильём в Заречном. Это уголовное дело было передано нам по указанию прокуратуры. По 7 заявлениям, которые по этим фактам были, сотрудниками органов внутренних дел выносились решения об отказе в возбуждении уголовных дел, никто там не видел состава преступления. 

Прокурор увидел, была встреча, мы приняли все эти материалы к своему производству, возбудили 21 уголовное дело, направили это дело в суд. Группа, от 3 до 8 лет лишения свободы. Никто не возмущался по поводу передачи нам этого уголовного дела.

Я не понимаю, почему никто не возмущался по поводу того, что в своё время по материалам оперативной разработки ФСБ прокурор передал нам уголовное дело по обвинению Халиловых – это этническая группа. 11 эпизодов преступной деятельности, вымогательства и разбои. Ни одного дела в нашей компетенции! 

Но по 6 сообщениям, которые потом стали уголовными делами, также принимались решения об отказе в возбуждении уголовных дел сотрудниками УВД, которые неоднократно отменялись. 

А потом было возбуждено нами 9 уголовных дел. И этими же следователями, о которых Вы сейчас говорите, эти уголовные дела были расследованы и направлены в суд. Никто не возмущался.

Вы же сейчас журналистское расследование проводите, тогда надо выслушать все стороны. Одну сторону выслушали, выслушайте другую сторону ещё, кто нам передавал всё это хозяйство. Для объективности. 

Иначе это будет заказ в чистом виде. Проплаченный заказ, который идёт к исполнению для дискредитации органов следствия.

Малышев: Ну, насчёт проплаченного Вы зря говорите. Никто нам ничего не платил.
Трошин: Вот хорошо. Это я специально, значит, прощупал эту ситуацию. И то, что Вы искренне возмутились, наталкивает меня на мысли, что Вы объективны. Это очень хорошо.

Почему никто не возмущался по поводу того, что мы сейчас расследуем уголовное дело по ОПС (организованному преступному сообществу – «УМ») – 22 человека по обналу! Эти же следователи расследуют это уголовное дело.

Две тысячи клиентов, так называемых, этой обнальной конторы! Около 5 млрд крутилось в этом обороте! Почему-то никто не возмущается, не бежит в прокуратуру, в ФСБ. Никто не кричит: отдайте нам это уголовное дело, это наше дело, нам должны были передать его в производство.

А я Вам скажу, что при расследовании этого уголовного дела по этой обнальной конторе мы возбудили 5 уголовных дел по налогам совместно с сотрудниками ФСБ и больше 10 уголовных дел с коррупционной составляющей. 

Отсюда вышли уголовные дела по перинатальному центру, «Пензалифту», Агентству ипотечного кредитования в отношении Вениамина Бочкарёва. И эти уголовные дела расследуются этими же следователями!

Более того, я Вам скажу, мы передали в налоговую инспекцию 2 тыс. корреспондентов, которые участвовали в этом обнале. 
И налоговая инспекция, отработав этот материал с учётом организации нами уголовного преследования по этим вопросам, – 10 млрд дополнительных начислений по итогам 2016 г., исходя из того, что бюджет Пензенской области 44 млрд руб.

И это те же следователи.
И вот теперь ответьте на вопрос: с чего бы это вдруг этот гражданин Глебов вдруг сейчас, в данный момент, выдаёт эту информацию?

Почему он её выдаёт?
И почему прокурор, сотрудники ФСБ… 80% уголовных коррупционных дел, выявляемых полицией, направляются к нам в Следственный Комитет.

И почему наш (номер отдела)… Как они могут, расследуя эти уголовные дела, одновременно осуществлять коррупционную деятельность, которая не была бы замечена коллегами из ведомств, которые с нами активно сотрудничают, и в своё время не была бы каким-то образом пресечена?

Да мы все находимся под лупой! И каждая ситуация находится под контролем.

Почему с нами сотрудничают? Да потому, что доверие – 100%. Да потому, что мы не продали никогда в жизни ни одного уголовного дела, ни одного материала.

И вот это заявление этого гражданина… А мы с ним встретимся ещё в рамках расследования уголовного дела по клевете, которое мы возбудим достаточно быстро: до вашей публикации или после вашей публикации, я сейчас определюсь, потому что мне достаточно уже ваших слов.

Сейчас, кстати, Евгений, если Вы не возражаете, я приглашу начальника второго отдела по расследованию особо важных дел Нестерова, и Вы ему дадите объяснение.

Малышев: Давайте для начала я опубликую статью.
Трошин: Нет, нет, нет. Вы считаете, я должен ждать этой публикации, чтобы начать действовать? Да я завтра же возбужу уголовное дело и начну расследование по клевете. Завтра же! И Вас допросят в качестве свидетеля, Вы являетесь основным свидетелем этого всего действа, которое есть.
Малышев: Я буду говорить только с адвокатом.
Трошин: Естественно! Какие проблемы?.. Безусловно, те слова, которые Вы сказали, будут подлежать проверке. Это однозначно я Вам говорю. 

Мы проверим, комплекс своих мероприятий проведём в отношении этого всего хозяйства. Я должен убедиться окончательно, перепроверить слова, которые здесь прозвучали, – правда они или неправда.

Что касается дела «Юго-Запада», я сразу Вам говорю: это полный бред.

Но то, что звучало здесь, я это первый раз слышу, я Вам откровенно говорю. Должен ещё раз сам проверить и сам убедиться, а потом уже буду реагировать.

И почему именно в этот момент осуществляется эта ситуация? Это очень интересно. В период некоторых проверочных мероприятий, которые проходят в известном ведомстве, в полиции….

Пообщайтесь ещё с другими лицами, действующими в этой ситуации. Тогда это будет объективно… Я же Вас принял, я не побоялся, мне очень важно было услышать, кстати, новую информацию, очень даже полезную.
Малышев: Очень рад, если я Вам помог.
Трошин: Во всяком случае, я теперь знаю в лицо всю ситуацию, которая муссируется где-то там за глаза. Мы разберёмся в этой ситуации, поверьте мне. И каждый ответит по этой ситуации.Мои виноваты – значит, мои ответят.Если мои не виноваты, я буду жёстко защищать честь и достоинство своих сотрудников. Пока у меня на это есть полномочия. Вот примерно так.

Малышев: Переформулирую свой вопрос про ту информацию, которая поступала уже в отношении сотрудников этих...

Трошин: Да не поступала… Так, слухи доходили.

Малышев: А эти слухи проверялись?
Трошин: Вы понимаете, если на каждый слух реагировать в процессуальном плане или ещё что-то, можно любого человека загнобить просто.
Десять лет я с этими людьми работаю. Десять лет бок о бок. И мы бывали с ними в таких жёстких ситуациях, когда выходили на банду Олимпия – кстати, они же расследовали это уголовное дело. И когда на другие банды выходили, они тоже расследовали.

И никто не прогнулся, и никто не попытался каким-то образом вильнуть влево-вправо.
Они расследовали это уголовное дело, где миллиарды и деньжищ немерено. Никто почему-то не покусился на то, чтобы каким-то образом порешать какой-то вопрос.

А вот с Мишей Глебовым – прямо такое доверенное лицо, что с ним начали решать и двигаться в этой ситуации.
Безусловно, проверю. Но, на первый взгляд, это чистейшей воды провокация. И мы знаем, для чего она сделана. И оценку этим действующим лица всем дадим. Действующие лица все известны.
Малышев: А можете озвучить, для чего это, на Ваш взгляд, сделано?
Трошин: Нет. Суть нашей беседы будет в ближайшее время доведена до тех, кому это интересно. Мне пока не хочется открывать все свои, скажем так, возможности.
Малышев: Это может быть провокацией в отношении Вас лично?
Трошин: А любой сотрудник Следственного Управления – это я. Пусть даже секретарь, следователь районного звена.
Я руководитель управления. Я знал прекрасно, куда я шёл. И знал, что если буду работать принципиально и жёстко, то подобные ситуации будут. И они возникают постоянно. Были сотни этих случаев, через которые приходилось проходить.

Я не боюсь этого, я Вам честно говорю. Абсолютно нет боязни, потому что я в жизни никогда не взял ни одного ломаного гроша, ни за что. Никогда в жизни. И бояться ни мне, ни моим сотрудникам нечего.

А этот бред, который несут вокруг всего этого хозяйства, делают недалёкие завистливые люди, которые сами в жизни никогда ничего не сделали, ни одной серьёзной ситуации не подняли. А завидуют результатам нашей работы и тому авторитету Следственного Управления, который есть. Любой ценой пытаются нас спровоцировать, облить грязью.

Мне напоминает это мультфильм «Маугли». Когда волк, вожак племени, охотился и прыгал на оленя, там спровоцировали, чтобы он промахнулся. И потом шакалёнок один там бегал и визжал от радости: «Акелла промахнулся!»
Как-то увязывается это здесь. Каждый поймёт свои образы.

Мы знаем это всё. Мы готовы к этому ко всему. И сумеем себя защитить. 
Но, если мы не правы, мы будем готовы ответить. Для этого нужна проверка. Я проверю то, что Вы сказали…
Малышев: Олег Александрович, что можете посоветовать нам делать с этой информацией, которая от Глебова поступила?
Трошин: Попробуйте в ФСБ обратиться с теми же самыми вопросами. А почему нет? Созвонитесь с пресс-службой, скажите, что так и так, была беседа с руководителем управления, есть конкретные вопросы, хотел бы и с вами побеседовать, потому что веду журналистское расследование, чтобы это не было однобоким. Вы же можете это сказать? Попытаться же можно…

Вы правильно абсолютно сделали, я абсолютно с Вами согласен.

Я, кстати, Вам хочу спасибо даже за это сказать, если за этим нет заказа конкретного… И то, что Вы пришли ко мне и изложили всё это хозяйство, это очень хорошо, я это искренне приветствую. И это нормально то, что Вы изложили.
Малышев: Это моя обязанность.
Трошин: Вопросов нет… Возьму тогда я свои слова назад, чтобы Вы не обижались… По поводу Вашей предвзятости и т. д.

    Автор - Евгений Малышев
    Источник - http://www.ym-penza.ru/index.php?option=com_k2&view=item&id=4055:kontrataka-generala-troshina&Itemid=223
    Комментарии для сайта Cackle
    Дайджест СМИ